Врач взяла её за подбородок, открыла рот и насыпала туда какой-то порошок....
01.06.2023
Антипова Мария
Очередное равнодушие врачей к жизни человека. Просто ждали пока умрет и не оказывали никакой помощи.
Опять множественные нарушения стандартов лечения, применение транквилизаторов и седатиков....Публикую здесь историю как есть...
Рассказывает дочь Александры Вера Малышева: -"Моя мама - онкобольной человек, у неё был рак шейки матки, - осенью прошлого года. Местный медперсонал решил, что это последствия лучевой терапии и химиотерапии. Но мама уже очень давно ее не проходила. Целый год жила без этого лечения, и всё было прекрасно. Месяцем ранее она лежала в отделении гинекологии, и уже тогда у неё были жалобы на боли в животе. Тогда по моему настоянию ей сделали УЗИ, и там уже просматривалась какая-то жидкость в животе. В больнице не смогли понять, что это, и заставили маму написать отказ от госпитализации.
В Еравнинской больнице УЗИ Амаме сделать не смогли, объяснив это тем, что заболел необходимый для этого специалист и назначили лечащего врача, который впоследствии тоже куда-то исчез.
В итоге маму так и не прооперировали. Вместо этого в течение нескольких дней маме вводили но-шпу и ставили глюкозу. Также мама принимала слабительные, которые покупала за свой счёт. Вскоре неё начало рвать желчью, а затем у неё лопнул кишечник.
На мои просьбы перевести маму в Улан-Удэ врачи отвечали, что до города мама не доедет, умрёт по дороге. После уговоров 21 августа маму всё же эвакуировали в РКБ им. Семашко, где она перенесла шесть операций на брюшной полости. В феврале ей нужно было посетить республиканскую больницу снова, чтобы удалить колостому, с помощью которой она ходила в туалет.
После всех операций в городе маму выписали домой, в Поперечное. После выписки самочувствие улучшилось. Но когда мама начинала переживать или испытывала стресс, у неё всё тело стягивало судорогами. Районные врачи говорили, что это эпилепсия. Тогда мы решили срочно сделать МРТ. По результатам МРТ выяснилось, что у неё абсолютно здоровый мозг, никаких изменений не выявлено.
При судорогах приезжала фельдшер и давала ей таблетки от эпилепсии.
Маму несколько раз забирали на лечение в Сосновоозёрск. Но там ей становилось только хуже.
Маме ставили капельницы. Не помню, сколько раз, но она даже лежала в реанимации. Я живу в городе, а мама с бабушкой в посёлке. Однажды ночью мне позвонила бабушка, вся в слезах. Сообщила о новом приступе, вызвала скорую. Я сказала им ехать в Сосновоозёрск, а я пока попытаюсь добиться, чтобы маму либо отправили в Улан-Удэ самолётом, либо дали направление. Но направление нам не дали.
Когда приехала скорая помощь, мама сама встала с постели, оделась и села в машину скорой помощи. В районной больнице за ней ухаживала сестра - меняла ёмкости на колостоме.
Связь мы поддерживали по телефону, но однажды мама просто перестала говорить.
Всё время, что мама провела в районной больнице, я пыталась убедить главного врача перевести её в Улан-Удэ.
Она обещала, но так и не дала. К концу декабря я попросила свою тётю приехать в больницу и уже на повышенных тонах объяснить, что маме больше нельзя там находиться, ведь они, судя по всему, не могут ей помочь. Главный врач сказала моей тёте, что маме осталось недолго и что для нас будет очень дорого забирать её тело из города.
Когда у бабушки лопнуло терпение, она забрала её к себе домой в Поперечное. В дом маму заносили уже на носилках.
Дома мама лежала, не вставая. Бабушка хорошо за ней ухаживала, она постоянно была чистенькая, причёсанная. Когда я говорила с мамой по телефону, она уже совсем слабым голосом мне отвечала. Просила приехать. 30 декабря я должна была выехать.
Параллельно с главным врачом я звонила в Минздрав, просила, чтобы маму приняли в РКБ им. Семашко. На горячей линии мне отвечали, что с мамой всё хорошо, что она под присмотром специалистов. Потом я приходила в Минздрав лично, писала заявления, но мне ответили, что обращения рассматриваются в течение месяца. Я уже понимала, что это конец. 28 декабря я позвонила домой и узнала, что мама умерла."
Тело Александры родные не стали отдавать на вскрытие, потому что, как говорит её дочь, отдавать было попросту нечего.
- Она была настолько худой и маленькой, что нам просто было жалко её. Да и что толку, ей всё равно поставят диагноз, который удобен.
- Главный врач уверяла, что у мамы рак, но они определить не могли, какого именно органа. Если они уверены, что это был рак, то почему не направили её к онкологу?
Пока готовился этот материал, Вера получила ответ министерства здравоохранения. Как сообщают там, в ходе проверки в ЦРБ не оказалось медкарты Александры, её передали в МВД. Из-за этого в полной мере оценить качество медпомощи Минздрав не может.
Из ответа ТО Росздравнадзора по Бурятии следует, что доводы Веры Малышевой в отношении Еравнинской больницы нашли своё подтверждение.
Экспертом ТО Росздравнадзора по Республике Бурятия Плехановым А.Н. отмечены следующие дефекты оказания медицинской помощи:
1. В целом не выполнены стандарты оказания медицинской помощи больному при спаянной болезни, а также при острой кишечной непроходимости, а именно не выполнена рентгенография органов брюшной полости при поступлении больной;
2. Недооценена тяжесть состояния пациентки, наличие лейкозитоза в крови со сдвигом формулы влево;
3. Наличие онкологического заболевания, лучевая терапия не насторожила врача-хирурга в плане возможности таких осложнений, как перфорация кишки, инвазия в кишечник со стороны опухоли.
4. Лечащим врачом не была организована достаточная диагностика заболевания, отмечается отсутствие рентгенографии и УЗИ органов брюшной полости при поступлении.
5. Отсутствие консультаций врачей-специалистов, в том числе врача-онколога, врача-гинеколога, врача-анестезиолога.
6. Отсутствие интерпретации результатов лабораторных исследований и назначения адекватной лекарственной терапии.
7. Не проведено заседание врачебной комиссии по вопросу перевода Малышевой А.С. в ГАУЗ «Республиканская клиническая больница им. Н.А. Семашко» с оформлением протокола заседания.
В Росздравнадзоре отмечают, что в ЦРБ было нарушено право пациентки на получение своевременной качественной и доступной медицинской помощи. Это выразилось в несвоевременном начале терапии, отсутствии перевода пациента в медицинскую организацию, где имелось необходимое оборудование и врачи-специалисты.
Опять множественные нарушения стандартов лечения, применение транквилизаторов и седатиков....Публикую здесь историю как есть...
Рассказывает дочь Александры Вера Малышева: -"Моя мама - онкобольной человек, у неё был рак шейки матки, - осенью прошлого года. Местный медперсонал решил, что это последствия лучевой терапии и химиотерапии. Но мама уже очень давно ее не проходила. Целый год жила без этого лечения, и всё было прекрасно. Месяцем ранее она лежала в отделении гинекологии, и уже тогда у неё были жалобы на боли в животе. Тогда по моему настоянию ей сделали УЗИ, и там уже просматривалась какая-то жидкость в животе. В больнице не смогли понять, что это, и заставили маму написать отказ от госпитализации.
В Еравнинской больнице УЗИ Амаме сделать не смогли, объяснив это тем, что заболел необходимый для этого специалист и назначили лечащего врача, который впоследствии тоже куда-то исчез.
В итоге маму так и не прооперировали. Вместо этого в течение нескольких дней маме вводили но-шпу и ставили глюкозу. Также мама принимала слабительные, которые покупала за свой счёт. Вскоре неё начало рвать желчью, а затем у неё лопнул кишечник.
На мои просьбы перевести маму в Улан-Удэ врачи отвечали, что до города мама не доедет, умрёт по дороге. После уговоров 21 августа маму всё же эвакуировали в РКБ им. Семашко, где она перенесла шесть операций на брюшной полости. В феврале ей нужно было посетить республиканскую больницу снова, чтобы удалить колостому, с помощью которой она ходила в туалет.
После всех операций в городе маму выписали домой, в Поперечное. После выписки самочувствие улучшилось. Но когда мама начинала переживать или испытывала стресс, у неё всё тело стягивало судорогами. Районные врачи говорили, что это эпилепсия. Тогда мы решили срочно сделать МРТ. По результатам МРТ выяснилось, что у неё абсолютно здоровый мозг, никаких изменений не выявлено.
При судорогах приезжала фельдшер и давала ей таблетки от эпилепсии.
Маму несколько раз забирали на лечение в Сосновоозёрск. Но там ей становилось только хуже.
Маме ставили капельницы. Не помню, сколько раз, но она даже лежала в реанимации. Я живу в городе, а мама с бабушкой в посёлке. Однажды ночью мне позвонила бабушка, вся в слезах. Сообщила о новом приступе, вызвала скорую. Я сказала им ехать в Сосновоозёрск, а я пока попытаюсь добиться, чтобы маму либо отправили в Улан-Удэ самолётом, либо дали направление. Но направление нам не дали.
Когда приехала скорая помощь, мама сама встала с постели, оделась и села в машину скорой помощи. В районной больнице за ней ухаживала сестра - меняла ёмкости на колостоме.
Связь мы поддерживали по телефону, но однажды мама просто перестала говорить.
Её буквально пичкали там лекарствами. Когда она ещё могла говорить, рассказала мне, что медсестра или врач взяла её за подбородок, открыла рот и насыпала туда какой-то порошок. Пока она не пила эти лекарства, была в сознании, всё понимала, всех узнавала, помнила даты.
А после них становилась другим человеком, ни на что не реагировала.
Дошло до того, что мама перестала говорить, а потом узнавать некоторых людей. Хотя меня всегда узнавала.
А после них становилась другим человеком, ни на что не реагировала.
Дошло до того, что мама перестала говорить, а потом узнавать некоторых людей. Хотя меня всегда узнавала.
Всё время, что мама провела в районной больнице, я пыталась убедить главного врача перевести её в Улан-Удэ.
Она обещала, но так и не дала. К концу декабря я попросила свою тётю приехать в больницу и уже на повышенных тонах объяснить, что маме больше нельзя там находиться, ведь они, судя по всему, не могут ей помочь. Главный врач сказала моей тёте, что маме осталось недолго и что для нас будет очень дорого забирать её тело из города.
Когда у бабушки лопнуло терпение, она забрала её к себе домой в Поперечное. В дом маму заносили уже на носилках.
Дома мама лежала, не вставая. Бабушка хорошо за ней ухаживала, она постоянно была чистенькая, причёсанная. Когда я говорила с мамой по телефону, она уже совсем слабым голосом мне отвечала. Просила приехать. 30 декабря я должна была выехать.
Параллельно с главным врачом я звонила в Минздрав, просила, чтобы маму приняли в РКБ им. Семашко. На горячей линии мне отвечали, что с мамой всё хорошо, что она под присмотром специалистов. Потом я приходила в Минздрав лично, писала заявления, но мне ответили, что обращения рассматриваются в течение месяца. Я уже понимала, что это конец. 28 декабря я позвонила домой и узнала, что мама умерла."
Тело Александры родные не стали отдавать на вскрытие, потому что, как говорит её дочь, отдавать было попросту нечего.
- Она была настолько худой и маленькой, что нам просто было жалко её. Да и что толку, ей всё равно поставят диагноз, который удобен.
- Главный врач уверяла, что у мамы рак, но они определить не могли, какого именно органа. Если они уверены, что это был рак, то почему не направили её к онкологу?
Пока готовился этот материал, Вера получила ответ министерства здравоохранения. Как сообщают там, в ходе проверки в ЦРБ не оказалось медкарты Александры, её передали в МВД. Из-за этого в полной мере оценить качество медпомощи Минздрав не может.
Из ответа ТО Росздравнадзора по Бурятии следует, что доводы Веры Малышевой в отношении Еравнинской больницы нашли своё подтверждение.
Экспертом ТО Росздравнадзора по Республике Бурятия Плехановым А.Н. отмечены следующие дефекты оказания медицинской помощи:
1. В целом не выполнены стандарты оказания медицинской помощи больному при спаянной болезни, а также при острой кишечной непроходимости, а именно не выполнена рентгенография органов брюшной полости при поступлении больной;
2. Недооценена тяжесть состояния пациентки, наличие лейкозитоза в крови со сдвигом формулы влево;
3. Наличие онкологического заболевания, лучевая терапия не насторожила врача-хирурга в плане возможности таких осложнений, как перфорация кишки, инвазия в кишечник со стороны опухоли.
4. Лечащим врачом не была организована достаточная диагностика заболевания, отмечается отсутствие рентгенографии и УЗИ органов брюшной полости при поступлении.
5. Отсутствие консультаций врачей-специалистов, в том числе врача-онколога, врача-гинеколога, врача-анестезиолога.
6. Отсутствие интерпретации результатов лабораторных исследований и назначения адекватной лекарственной терапии.
7. Не проведено заседание врачебной комиссии по вопросу перевода Малышевой А.С. в ГАУЗ «Республиканская клиническая больница им. Н.А. Семашко» с оформлением протокола заседания.
В Росздравнадзоре отмечают, что в ЦРБ было нарушено право пациентки на получение своевременной качественной и доступной медицинской помощи. Это выразилось в несвоевременном начале терапии, отсутствии перевода пациента в медицинскую организацию, где имелось необходимое оборудование и врачи-специалисты.
Комментариев (0)
Добавить комментарий
