Врачи хотели скрыть от родных, что обожгли роженицу

В городском перинатальном центре Улан-Удэ Екатерина Маркова оказалась 4 февраля, так как наступала дата родов. 8 февраля Екатерина родила ребенка.
Екатерина рассказывает: -".... плодный пузырь когда проткнули, я лежала с 9 до 14 часов. Под наркозом я была, даже не поняла, что произошло. Ассистенты спиртом грудь обработали, ноги обработали и пеленкой накрыли. Разрезы не делали. Электрод лежал под левой ногой на заземлении. Я почувствовала, что у меня в коленях как будто иголками тыкают. Я думаю, мало ли, может быть так наркоз действует. Потом услышала, что ассистенты почувствовали, что из-под пеленки дым пошел, где ноги. Они быстро пеленку сдернули, начали обрабатывать ноги. Я чувствовала, что они касаются ног. А на боку они даже сами не видели, что был ожог."

-"Ассистент Подозвал врача: «Смотрите. Что это такое?». Явных ожогов не было видно. Это уже потом оно все волдырями пошло, кожа начала надуваться и все ожоги появились. Полностью вся кожа сгорела и начала слазить. Потом они пригласили хирурга, чтобы он все это обработал. Заведующий отделением, главный врач говорят: «В нашей практике это первый случай. Никогда такого не было».

Екатерина получила ожог всего левого бока, левой груди, правой ноги и немного левой. В ГПЦ пригласили главного внештатного комбустиолога Минздрава РБ Сергея Бутуханова, чтобы тот поставил диагноз. Он звучал так: «Термический ожог 1-2-3 ст. области внутренней поверхности правого коленного сустава, нижнего наружного и внутреннего квадратов левой молочной железы, по левой боковой поверхности туловища S = 6%».

После операции Екатерину Маркову перевели в отдельную палату, затем в другую. Перевязки с мазями ей делали в ГПЦ, больше никаких предложений по дальнейшему лечению она не получала.
После выписки девушка один раз приходила в центр на перевязки. Сейчас Екатерина с трудом встает с кровати, не может за собой ухаживать.

-"Ожоги покрываются коркой. Я не могла кормить изначально обожженной грудью, болезненно. Все меньше и меньше молока, и сейчас его уже нет. Мы на искусственном вскармливании. Тяжело встать, элементарно сходить в ванну, чай попить. Приносит боль все это. А ребенка надо и на руки, перепеленать, искупать. Это вообще нереально,
Я так поняла, если они не сказали родственникам, положили меня сначала в одну отдельную палату, потом в другую, не хотели меня выписывать, раз не давали никаких прогнозов. Я думаю, они хотели это все скрыть, чтобы не было шумихи, что такой случай произошел, чтобы все это потихонечку улеглось.