Татьяна рассказывает о своих родах в роддоме при ГКБ № 29 Москва
08.01.2021
Сергей Ворошилов
.. и когда я от боли ничего не слышала, последовал удар сначала по ногам, а затем по лицу. А потом еще один.
Татьяна, 35 лет рассказывает о своих родах в роддоме при ГКБ № 29, Москва
Моя беременность протекала отлично, я чувствовала себя хорошо и готовилась к родам. Побывав на дне открытых дверей, я влюбилась в атмосферу 29-го роддома в Москве. Приветливые лица акушерок, красивые родовые палаты, передовое оборудование.
Я решила не заключать контракт и рожать по ОМС. Никаких проблем со здоровьем ни у меня, ни у моего ребенка не было — и никакого особого отношения мне не требовалось.
Когда отошли воды, мы приехали в роддом. С самого начала все было хорошо. Меня встретили, оформили документы, объяснили тактику ведения родов. Когда начались интенсивные схватки, меня перевели в родовую палату.
Появилась врач, и тут начался мой личный ад. Она грубо осмотрела меня, причинив ужасную боль. Я вскрикнула, из меня хлынула кровь. Отругав меня за несдержанность, врач вышла.
Я осталась в палате одна и была очень этому рада, потому что боялась, что она своими действиями причинит вред моему ребенку.
Спустя четыре часа пришел анестезиолог и предложил мне эпидуральную анестезию. Я согласилась: терпеть уже не было сил. Пришла врач и спросила, почему я не сплю. Я ответила, что не могу уснуть. Она сказала, что роддом зря переводит медикаменты на таких, как я. Каких «таких» — я не знаю.
Действие эпидуральной анестезии закончилось, стало действительно больно. Я металась по кровати и стонала. Ребенок все никак не появлялся, хотя прошло уже десять часов.
Врачу надоело ждать, и они с акушеркой решили ускорить процесс. Они изо всех сил потянули мои ноги к голове в момент схватки.
Это было чудовищно больно. Ударив меня по ногам, врач закричала на меня, чтобы я сама взяла себя за ноги и немедленно закрыла рот.
Но дело не сдвинулось, ребенок не торопился появляться на свет. На меня обрушился шквал ругани.
Врач говорила, что я старородящая и не умею рожать, что ненавижу своего ребенка и поэтому убиваю его в родах.
Ругань не прерывалась, и когда от боли я уже ничего не слышала, последовал удар сначала по ногам, а затем и по лицу. А потом еще один.
Это было чудовищно больно. Ударив меня по ногам, врач закричала на меня, чтобы я сама взяла себя за ноги и немедленно закрыла рот.
Но дело не сдвинулось, ребенок не торопился появляться на свет. На меня обрушился шквал ругани.
Врач говорила, что я старородящая и не умею рожать, что ненавижу своего ребенка и поэтому убиваю его в родах.
Ругань не прерывалась, и когда от боли я уже ничего не слышала, последовал удар сначала по ногам, а затем и по лицу. А потом еще один.
В палату зашла заведующая отделением и предложила изменить тактику родов: принести мне стул (для родов в сидячем положении — более физиологичном и удобном, чем роды, лежа на спине), чтобы я посидела и смогла отдохнуть. Врач грубо ответила, что стула в палате нет и у нее нет ни желания, ни времени бегать за ним для такой истерички, как я. Заведующая сама сходила за стулом.
Спустя полчаса моя малышка родилась. Мне несказанно повезло, что в мою палату зашла заведующая и мой ребенок родился абсолютно здоровым, но до сих пор я не знаю, что бы было, если бы она не пришла. Я помню остервенелое лицо врача, искаженное гримасой отвращения. Нужно было заключать контракт, и, возможно, отношение было бы совсем другое. Но ведь даже без него очевидно, что врач не может бить. Видимо, и за это необходимо платить.
Источник: https://daily.afisha.ru
Комментариев (0)
Добавить комментарий
