Как медики прессуют своих честных коллег
16.12.2022
Светлана Лазутина
Прессинг в отношении медиков со стороны администраций больниц становится распространенным явлением. Неугодные врачи и медперсонал подвергаются систематической травле, за которую нет никакого наказания, но которая порождает жертвы.
Статья написана по материалам: Новых известий
Самоубийства в Сургуте
В начале декабря в Сургуте, передано в суд уголовное дело и доведении до самоубийства двух медсестер отделения анестезиологии-реанимации по ст. 110 УК РФ.
Старшей медсестре отделения анестезиологии-реанимации Ольге Матвейчук грозит от двух до шести лет колонии за смерть подчиненных.
Трагическим событиям предшествовал долго длящийся трудовой конфликт.
Рассказывает коллега погибшей Олеся Губанова: -"Мы работали с Аяжан в одной операционной бригаде. Она месяцами ходила в подавленном настроении, домой уходила в слезах. На планерки шла, скрепя сердце. Начальница постоянно унижала и оскорбляла ее в присутствии коллег, в том числе матерными словами. У Матвейчук была группа поддержки, и они устраивали травлю «неугодных», прессовали тех, кто Матвейчук не нравился"
Аяжан написала заявление в трудовую инспекцию, но это лишь привело к усилению давления на нее, потому что инспекторы раскрыли фамилию заявительницы.
Губанова рассказывает, что и сама не раз испытала на себе коллективную травлю на работе – это продолжалось в течение многих лет. Прессовали, усаживали на очные ставки напротив двух десятков коллег, угрожали: -"Твои щенки будут побираться и от голода помрут.
В реанимации работают с наркотическими и сильнодействующими препаратами. Старшая медсестра часто на этом играла – угрожала посадками за исчезновение препаратов, говорила: -"А вдруг не досчитаемся?"
Главная медсестра травлю старшей медсестры в отношении подчиненных младших медсестер поддерживала, просто говорила: -"Правильно, успокой своё стадо!", рассказывает медсестра.
Муж погибшей рассказал, что Матвейчук не давала супруге выбирать удобный график, препятствовала получению ковидных надбавок, необоснованно лишала «стимулирующих выплат», кроме того, запрещала остальным сотрудникам общаться с Аяжан и подменять ее в операционном блоке, даже во время 10-часовых операций.
Ташмагабетова пыталась перейти на работу в другое медучреждение, но старшая медсестра обзванивала потенциальных работодателей и внушала им, что кандидат - «ненадежна». Вскоре женщина совершила самоубийство...
- После гибели Аяжан на ее напарницу Ираиду Петрову невозможно было смотреть. Она замкнулась в себе, сделалась земляного цвета, весь день на операциях стояла молча и также молча уходила домой. От нее можно было услышать только одно: она считала себя очень виноватой перед Аяжан, раз не поддержала ее, не пошла с ней к заведующему, чтоб разрешить проблемы с Матвейчук.
Коллеги, как раз из группы поддержки старшей медсестры только давили на больное место: -"Признайся, ты же виновата в том, что она умерла. Ты виновата!"
Рассказывает Олеся Губанова: -"Через полтора месяца после гибели Аяжан, Ираида, в свой день рождения, приносит на работу пироги, торты. Все празднуют, все ее поздравляют. На следующий день она выходит в отпуск и сводит счеты с жизнью тем же способом, что и Аяжан".
Обе женщины отработали в медицине больше 20 лет. У обеих остались маленькие дети.
"Передозировка" лекарствами после угроз начальства в Удмуртии
В Удмуртии в мае этого года в государственном медучреждении по указу администрации младших медсестер и санитарок разжаловали в уборщицы.
При этом необходимость в выполнении трудовых функций именно санитарки у медучреждения не отпала, и переквалифицированная на бумаге сотрудница фактически выполняла обязанности медперсонала. Она была человеком с активной жизненной позицией, стала задавать неудобные вопросы своим начальницам.
Старшая и главная медсестры стали её травить, унижать, оскорблять. После того, как женщина обратилась за помощью к независимому профсоюзу, ее вызвала к себе старшая медсестра и пригрозила уголовным делом о клевете.
В этот вечер женщина пришла домой и совершила суицид. Супруг рассказывал о том, как -"перемещал тело из вертикального положения в горизонтальное", но в заключении патологоанатома написано, что смерть наступила в результате передозировки лекарственными препаратами. Несчастный случай. Заявления в полицию о доведении до самоубийства родственники не подавали. Про суицид попросил -забыть- сын, чтоб не рушить свою карьеру в правоохранительных органах (может сам разберется с убийцами своей матери)
Изгнание суперпрофессионала в Санкт-Петербурге
В ночь на 17 марта в Санкт-Петербурге покончил с собой 36-летний фельдшер скорой помощи при поликлинике №52 Выборгского района.
К этому моменту уже несколько месяцев продолжалась болезненная реорганизация поликлиники. Подавляющее большинство работников «скорой» отстаивали свою завотделением Тамару К., место которой активно стремилась занять ее же заместительница (а главврач активно поддерживал последнюю).
У самой К. из-за длящегося конфликта случился инфаркт, ее положили на операцию, четверть сотрудников вышла на больничный вслед за заведующей. Работа подстанции в коронавирус была почти парализована.
В январские и февральские морозы в машине плохо работала печка, мерзли все: и пациенты, и бригада. Андрей Н. уже какое-то время на свои деньги покупал и монтировал в этот автомобиль часть медоборудования, которое и чинил при необходимости.
В один из дней он попробовал починить и печку, раз она не грела, из-за чего повздорил с водителем. Начальство решило воспользоваться предлогом, чтобы избавиться от фельдшера с принципами. Вскоре появился рапорт от группы сотрудников, в том числе от заведующей ОСМП – они поставили свои подписи под надиктованным текстом - ни к машине, ни к водителям претензий нет. А Андрею вменили вмешательство в техническое оснащение автомобиля.
Его перевели на «Ларгус» — по сути понизили до терапевта на вызове, только «Форды» и «Газели снабжены оборудованием, которое позволяет спасать.
Рассказывает коллега Григорий Бобинов: -"Он был перфекционист. И болел душой за подстанцию. Не пил, не опаздывал, ему было важно, чтоб и другие работали также хорошо, как он, и чтоб оборудование было исправное. Ремонтировал всё сам, если что-то не устраивало. И он был суперпрофессионал.
Именно он учил нас делать сложный внутрикостный доступ при оказании экстренной помощи. И в остальном помогал и обучал фельдшеров.
Когда началась эпидемия, и защитных средств в больнице не оказалось, он один организовал поиск СИЗов, закупил их на свои деньги, долго договаривался, чтобы размеры подходили, сам ездил забирать и всем бесплатно раздал.
Он и первый же вступился за заведующую, которую любил и уважал весь коллектив и которую подсиживали «оптимизаторы». По этой причине его травили больше остальных".
В одно из воскресных дежурств его со скандалом снимали с машины, которая ехала на инсульт. Начмед и главврач лично звонили и приезжали, чтоб додавить.
1 марта Андрея вынудили написать заявление на увольнение. Две недели он отрабатывал, затем два первых дня провел дома. Накануне смерти, уже будучи в расторгнутых отношениях с больницей, приехал на подстанцию на велосипеде и спросил, что и где надо подправить и починить... Потом в чате отделения задал вопрос, кто и как из коллег к нему относятся...
Рассказывает заведующая Тамара Киреева: -"Ребята звали: «Возвращайся». А около 18:00 часов он из чата удалился. В 21:30 позвонила его мама: -«Не спасли».
Рассказывает коллега погибшего Александр Редкокаша: -"Ночью 17 марта Андрей совершил суицид, а днем 17 марта на собрание с руководством пришел весь состав работников, даже те, кто никогда никаких обсуждений раньше не требовал, самые лояльные не остались в стороне".
На общем собрании Александр Редкокаша задал прямой вопрос о виновных в смерти коллеги. Заместитель заведующей отреагировала эмоционально - отнесла на него заявление в полицию и обвинила врача в нанесении побоев!!!
Гибель на трассе в Тюмени
Два года назад, 18 декабря 2020 года, фельдшера Каира Кожахметова на трассе сбила машина, когда его под угрозами увольнения заставили возвращаться к пациенту за забытым пульсоксиметром. Медик прошел в тот вечер 27 километров, но так и не добрался до адреса.
Рассказывали коллеги фельдшера: -"Он признался старшей медсестре, что забыл у пациента аппарат для измерения пульса. Его отчитали и приказали немедленно возвращаться и забирать, иначе вычтут стоимость аппарата из зарплаты.
Было сказано: -"Как хочешь, так и иди!" Мы говорили ему, чтобы он не расстраивался, купим новый в аптечном пункте, но он всё равно пошел. Над ним часто издевались, пользуясь тем, что он просто хороший и ответственный человек".
После трагедии еще несколько коллег фельдшера рассказали об издевательском отношении к персоналу со стороны руководства.
Некоторые из сотрудников больницы также обращались в трудовую инспекцию. Бывшая участковая медсестра больницы Ольга Тунгулина, придавшая огласке гибель коллеги, заявила о давлении на неё и преследовании.
По ее словам, ее пытались привлечь за клевету, а также запретили общаться с журналистами.
Статья написана по материалам: Новых известий
Самоубийства в Сургуте
В начале декабря в Сургуте, передано в суд уголовное дело и доведении до самоубийства двух медсестер отделения анестезиологии-реанимации по ст. 110 УК РФ.
Старшей медсестре отделения анестезиологии-реанимации Ольге Матвейчук грозит от двух до шести лет колонии за смерть подчиненных.
Трагическим событиям предшествовал долго длящийся трудовой конфликт.
Началось всё с того, что группа работниц, в том числе Аяжан Ташмагабетова, подали в правоохранительные органы заявление об использовании в медучреждении расходных материалов с истекшим сроком годности.
Медизделия не отвечали требованиям санитарно-эпидемиологического режима при проведении медицинских вмешательств в здоровье пациентов, в том числе малолетних и новорожденных детей, что стало причиной инфекционных заболеваний пациентов, в том числе с летальным исходом.
Реакцией руководства больницы стала месть «смутьянам».Медизделия не отвечали требованиям санитарно-эпидемиологического режима при проведении медицинских вмешательств в здоровье пациентов, в том числе малолетних и новорожденных детей, что стало причиной инфекционных заболеваний пациентов, в том числе с летальным исходом.
Рассказывает коллега погибшей Олеся Губанова: -"Мы работали с Аяжан в одной операционной бригаде. Она месяцами ходила в подавленном настроении, домой уходила в слезах. На планерки шла, скрепя сердце. Начальница постоянно унижала и оскорбляла ее в присутствии коллег, в том числе матерными словами. У Матвейчук была группа поддержки, и они устраивали травлю «неугодных», прессовали тех, кто Матвейчук не нравился"
Аяжан написала заявление в трудовую инспекцию, но это лишь привело к усилению давления на нее, потому что инспекторы раскрыли фамилию заявительницы.
Губанова рассказывает, что и сама не раз испытала на себе коллективную травлю на работе – это продолжалось в течение многих лет. Прессовали, усаживали на очные ставки напротив двух десятков коллег, угрожали: -"Твои щенки будут побираться и от голода помрут.
В реанимации работают с наркотическими и сильнодействующими препаратами. Старшая медсестра часто на этом играла – угрожала посадками за исчезновение препаратов, говорила: -"А вдруг не досчитаемся?"
Главная медсестра травлю старшей медсестры в отношении подчиненных младших медсестер поддерживала, просто говорила: -"Правильно, успокой своё стадо!", рассказывает медсестра.
Муж погибшей рассказал, что Матвейчук не давала супруге выбирать удобный график, препятствовала получению ковидных надбавок, необоснованно лишала «стимулирующих выплат», кроме того, запрещала остальным сотрудникам общаться с Аяжан и подменять ее в операционном блоке, даже во время 10-часовых операций.
Ташмагабетова пыталась перейти на работу в другое медучреждение, но старшая медсестра обзванивала потенциальных работодателей и внушала им, что кандидат - «ненадежна». Вскоре женщина совершила самоубийство...
- После гибели Аяжан на ее напарницу Ираиду Петрову невозможно было смотреть. Она замкнулась в себе, сделалась земляного цвета, весь день на операциях стояла молча и также молча уходила домой. От нее можно было услышать только одно: она считала себя очень виноватой перед Аяжан, раз не поддержала ее, не пошла с ней к заведующему, чтоб разрешить проблемы с Матвейчук.
Коллеги, как раз из группы поддержки старшей медсестры только давили на больное место: -"Признайся, ты же виновата в том, что она умерла. Ты виновата!"
Рассказывает Олеся Губанова: -"Через полтора месяца после гибели Аяжан, Ираида, в свой день рождения, приносит на работу пироги, торты. Все празднуют, все ее поздравляют. На следующий день она выходит в отпуск и сводит счеты с жизнью тем же способом, что и Аяжан".
Обе женщины отработали в медицине больше 20 лет. У обеих остались маленькие дети.
"Передозировка" лекарствами после угроз начальства в Удмуртии
В Удмуртии в мае этого года в государственном медучреждении по указу администрации младших медсестер и санитарок разжаловали в уборщицы.
При этом необходимость в выполнении трудовых функций именно санитарки у медучреждения не отпала, и переквалифицированная на бумаге сотрудница фактически выполняла обязанности медперсонала. Она была человеком с активной жизненной позицией, стала задавать неудобные вопросы своим начальницам.
Старшая и главная медсестры стали её травить, унижать, оскорблять. После того, как женщина обратилась за помощью к независимому профсоюзу, ее вызвала к себе старшая медсестра и пригрозила уголовным делом о клевете.
В этот вечер женщина пришла домой и совершила суицид. Супруг рассказывал о том, как -"перемещал тело из вертикального положения в горизонтальное", но в заключении патологоанатома написано, что смерть наступила в результате передозировки лекарственными препаратами. Несчастный случай. Заявления в полицию о доведении до самоубийства родственники не подавали. Про суицид попросил -забыть- сын, чтоб не рушить свою карьеру в правоохранительных органах (может сам разберется с убийцами своей матери)
Изгнание суперпрофессионала в Санкт-Петербурге
В ночь на 17 марта в Санкт-Петербурге покончил с собой 36-летний фельдшер скорой помощи при поликлинике №52 Выборгского района.
К этому моменту уже несколько месяцев продолжалась болезненная реорганизация поликлиники. Подавляющее большинство работников «скорой» отстаивали свою завотделением Тамару К., место которой активно стремилась занять ее же заместительница (а главврач активно поддерживал последнюю).
У самой К. из-за длящегося конфликта случился инфаркт, ее положили на операцию, четверть сотрудников вышла на больничный вслед за заведующей. Работа подстанции в коронавирус была почти парализована.
В январские и февральские морозы в машине плохо работала печка, мерзли все: и пациенты, и бригада. Андрей Н. уже какое-то время на свои деньги покупал и монтировал в этот автомобиль часть медоборудования, которое и чинил при необходимости.
В один из дней он попробовал починить и печку, раз она не грела, из-за чего повздорил с водителем. Начальство решило воспользоваться предлогом, чтобы избавиться от фельдшера с принципами. Вскоре появился рапорт от группы сотрудников, в том числе от заведующей ОСМП – они поставили свои подписи под надиктованным текстом - ни к машине, ни к водителям претензий нет. А Андрею вменили вмешательство в техническое оснащение автомобиля.
Его перевели на «Ларгус» — по сути понизили до терапевта на вызове, только «Форды» и «Газели снабжены оборудованием, которое позволяет спасать.
Андрей забрал из автомобиля, на котором работал до этого, всё, что устанавливал за свой счет. Когда в автомобиле осталось только казенное, разгорелся еще один скандал.
Рассказывает коллега Григорий Бобинов: -"Он был перфекционист. И болел душой за подстанцию. Не пил, не опаздывал, ему было важно, чтоб и другие работали также хорошо, как он, и чтоб оборудование было исправное. Ремонтировал всё сам, если что-то не устраивало. И он был суперпрофессионал.
Именно он учил нас делать сложный внутрикостный доступ при оказании экстренной помощи. И в остальном помогал и обучал фельдшеров.
Когда началась эпидемия, и защитных средств в больнице не оказалось, он один организовал поиск СИЗов, закупил их на свои деньги, долго договаривался, чтобы размеры подходили, сам ездил забирать и всем бесплатно раздал.
Он и первый же вступился за заведующую, которую любил и уважал весь коллектив и которую подсиживали «оптимизаторы». По этой причине его травили больше остальных".
В одно из воскресных дежурств его со скандалом снимали с машины, которая ехала на инсульт. Начмед и главврач лично звонили и приезжали, чтоб додавить.
1 марта Андрея вынудили написать заявление на увольнение. Две недели он отрабатывал, затем два первых дня провел дома. Накануне смерти, уже будучи в расторгнутых отношениях с больницей, приехал на подстанцию на велосипеде и спросил, что и где надо подправить и починить... Потом в чате отделения задал вопрос, кто и как из коллег к нему относятся...
Рассказывает заведующая Тамара Киреева: -"Ребята звали: «Возвращайся». А около 18:00 часов он из чата удалился. В 21:30 позвонила его мама: -«Не спасли».
Рассказывает коллега погибшего Александр Редкокаша: -"Ночью 17 марта Андрей совершил суицид, а днем 17 марта на собрание с руководством пришел весь состав работников, даже те, кто никогда никаких обсуждений раньше не требовал, самые лояльные не остались в стороне".
На общем собрании Александр Редкокаша задал прямой вопрос о виновных в смерти коллеги. Заместитель заведующей отреагировала эмоционально - отнесла на него заявление в полицию и обвинила врача в нанесении побоев!!!
Гибель на трассе в Тюмени
Два года назад, 18 декабря 2020 года, фельдшера Каира Кожахметова на трассе сбила машина, когда его под угрозами увольнения заставили возвращаться к пациенту за забытым пульсоксиметром. Медик прошел в тот вечер 27 километров, но так и не добрался до адреса.
Рассказывали коллеги фельдшера: -"Он признался старшей медсестре, что забыл у пациента аппарат для измерения пульса. Его отчитали и приказали немедленно возвращаться и забирать, иначе вычтут стоимость аппарата из зарплаты.
Было сказано: -"Как хочешь, так и иди!" Мы говорили ему, чтобы он не расстраивался, купим новый в аптечном пункте, но он всё равно пошел. Над ним часто издевались, пользуясь тем, что он просто хороший и ответственный человек".
После трагедии еще несколько коллег фельдшера рассказали об издевательском отношении к персоналу со стороны руководства.
Некоторые из сотрудников больницы также обращались в трудовую инспекцию. Бывшая участковая медсестра больницы Ольга Тунгулина, придавшая огласке гибель коллеги, заявила о давлении на неё и преследовании.
По ее словам, ее пытались привлечь за клевету, а также запретили общаться с журналистами.
Комментариев (0)
Добавить комментарий
